Предлагаю вашему вниманию воспоминания о работе на КАМАЗе Зацепина Александра Яковлевича, который приехал на КАМАЗ в 1972 году, работал начальником цеха очистки промышленных стоков (ОПС) Управления главного энергетика (УГЭ) КАМАЗа (1972-1977), заместителем начальника УГЭ КАМАЗа (1977-1985), заместителем коммерческого директора КАМАЗа – техническим директором коммерческой службы (1985-1999).
Водоблок №2 в 1976 году только еще начинал строиться.
Начальник цеха ВИК Нигматуллин М.И. не выдержал нагрузки и сбежал с КамАЗа.
Его приняли начальником ПТО СМУ-83 в УС «Спецстрой» и появилась проблема с начальником цеха.
Косотуров А.И. назначает туда бывшего начальника участка цеха водоподготовки Сона Германа Анатольевича, которого вскоре осудят за подтасовку отчетности по работе у строителей работников цеха.
Он включил в списки свою фамилию и получал деньги.
Пришлось подбирать другую кандидатуру.
Временно поставили исполнять обязанности пришедшего на работу Левченко Бориса Тимофеевича.
Он приехал с Украины (Запорожье), был холостой, жил в общежитии, коммунист, человек серьезный, но в воде ничего не понимал.
Меня опять оперативно кинули помогать этому цеху.
А нагрузка была большая.
Запускались станции нейтрализации ПРЗ, ТГК, водоблок №4, все сети на заводах, водоблок №1 литейки, строился активно водоблок №2 завода двигателей.
В цехе не хватало опытных ИТР, способных совмещать обслуживание действующих
объектов и курирование строящихся.
У меня, говорила мне жена Полина, характер дурной, так как я не мог отказаться от такой нагрузки и поэтому забывал про свою семью.
Будто у меня не было семьи вовсе.
Это была правда.
Полина сначала работала у нас в УГЭ в отделе техники безопасности (ОТБ) на должности инженера по ТБ, потом после создания УРЭИКа (управление ремонта и эксплуатации инженерных коммуникаций) и отделения от УГЭ была переведена в отдел кадров УРЭИК.
Начальником УРЭИК тогда был Ким Илья Борисович, главным инженером Рыковский, приехавший из Новотроицка.
Весь 1976 год был очень напряженным на всех энергобъектах и, конечно, на основных
заводах КамАЗа.
Еженедельно проходили совещания в горкоме партии, в КАМГЭСЭНЕРГОСТРОЕ.
Принимал участие в заседаниях парткома УГЭ с проверкой готовности наших цехов к пуску первой очереди КамАЗа.
Как правило, отчитывались начальники цехов.
Спрос был очень строгий за готовность всех коммуникаций цехов и оборудования к пуску, проверку проводили члены партийных комиссий в каждом цехе.
Комиссии выступали с содокладами на парткоме.
Часто начальники цехов получали выговора, а в цехе водоподготовки в 1975 году начальника цеха
Нурутдинова Р.Г. даже рекомендовали снять с работы из-за серьезных упущений в подготовке
персонала и технологических инструкций.
А он имел большой опыт инженерной работы в Бугульминском проектном институте.
Подписание первой очереди КамАЗа - это был праздник!
У многих текли слезы радости от свершившего события, и у меня тоже.
Это была наша Победа.
Победа напряженного труда всего коллектива, работников моего цеха тоже.
Какое это счастье видеть плоды своего труда, за которым наблюдает вся страна, весь мир!
Побывавшие на стройке КамАЗа капиталисты не верили, что можно построить такую махину вместе с городом за такой короткий период времени.
После сдачи первой очереди КАМАЗа я был награжден ОРДЕНОМ Знак Почёта, а 10 октября 1977 года приказом заместителя министра назначен на должность заместителя начальника управления главного энергетика объединения КамАЗ.
Довольно неожиданным для меня было это событие.
Меня пригласил Косотуров А.И. и предложил писать заявление на должность своего заместителя. Говорю, возможно, я еще молод, ведь в службе будет 4 самых крупных цеха численностью 1 300 человек, функционально в подчинении 9 заместителей главных энергетиков заводов, ответственность за все водоснабжение нескольких городов, пригородной зоны, ТЭЦ и других заводов города, нефтедобывающих управлений.
Предложил создать сантехнический отдел.
Он согласился, сказал, что будет мне помогать советом.
Все 9 заместителей главных энергетиков заводов КАМАЗа были моими функциональными заместителями, кроме того, три лаборатории, контролирующие охрану окружающей среды на всех заводах КамАЗа, из 12 человек.
Все водоснабжение города, пригородной зоны, городов Нижнекамска, Альметьевска, Лениногорска, Бугульмы, Заинска , ТЭЦ КамАЗа, Заинской ГРЭС обеспечивалось моей службой. Общий объем водоснабжения составлял 1,2 миллиона кубометров воды в сутки (!)
Это больше, чем "Куйбышевводоканал" в 1,4 раза.
Это была большая нагрузка.
Через три недели после моего назначения я дежурил по КамаЗу в период Октябрьских
праздников и находился на водоблоке литейного завода.
Вдруг звонок.
Ларкина (диспетчер УГЭ) извещает меня, что на водозаборе ЧП.
Сменившись со смены 7 ноября 1977 года вечером, капитан Васильев не поехал с вахтой домой, а вместе с заступившим на смену вечером с другим капитаном взяли лодку «Казанка» с подвесным мотором и в темноте на Каме решили порыбачить.
Было очень холодно, сильная волна, судоходство уже заканчивалось.
Во время вытаскивания сетки лодка перевернулась и они оказались в воде.
«Казанка» не утонула, а торчала вверх носом и они уцепившись за нее долго находились в воде, кричали на помощь.
Видимо это происходило долго, пока их уже на рассвете не подобрало проходящее судно.
Когда их с судна высадили на берег, они пошли в разные стороны.
Дублер пошел вдоль берега на водозабор и там ночевал, а Васильев пошел к посёлку Белоус и, не дойдя до деревни, упал.
Сердце не выдержало озноба от холода и его нашли на берегу уже мертвого.
По результатам обследования смертельный исход отнесли как не связанный с работой, потому что в крови у него было много алкоголя.
Сразу же началось расследование смерти от переохлаждения капитана Васильева.
Для меня это был повод навести порядок на моем объекте с использованием судов.
(На водозаборе было два водолазных катера типа «Ярославец»).
Без моего разрешения теперь никто не имел права выезжать за пределы границ водозабора на катерах.
Завел судовые журналы с записью всех заправок, выходов в рейсы и с указанием маршрута и кто стоял на вахте.
Мне не нужно было рассказывать, как организовать эксплуатацию судов, так как я уже поработал на речном флоте.
В 1978 году меня включают в списки кандитатом в депутаты Автозаводского районного совета, куда я прохожу.
И еще одну ношу повесили на меня - руководитель 10-ой депутатской группы по 25-26 комплексам Нового города.
Два года мне пришлось поработать в качестве депутата.
Вспоминаю то время, когда часто бывали аварии на территории заводов.
Территория заводов еще не была огорожена, даже по ночам работали механизмы строителей на строительстве сетей, повреждали действующие коммуникации, иногда останавливались заводы по этой причине.
Приходилось выезжать для ликвидации и ночью и в праздники.
Так было очень часто.
Приходилось иногда сутками быть на холоде, вместе с рабочими мерзнуть на морозе где-нибудь в степи.
Приедет какой-нибудь туз из городской власти на черной Волге и проверяет, как идет устранение, надает ненужных советов и уедет.
Много было эпизодов, когда в лютые морозы приходилось, будучи на аварии, не бриться сутками, быть голодным, не покидая место аварии.
Без всякого преувеличения скажу, что иногда хотелось бросить эту работу…
Но я не видел рядом человека, который бы взвалил на себя эту ношу.
Многие замы, работавшие со мной, говорили, что ни за что бы не согласились быть на моем месте. Помню тот случай, когда меня пригласили в генеральную дирекцию на должность заместителя коммерческого директора, а на мое место временно возложили обязанность на начальника сантехотдела Сухих А.А.
Он приехал ко мне в гендирекцию и умолял найти замену, иначе он уволится.
Я говорю, что у вас, мол, есть на кого возлагать, и кого ставить вместо меня.
Нигматуллин Масхут Исмагилович прекрасная кандидатура, он согласится, но они не хотели его ставить, потому что он всего-навсего начальник бюро.
Я настоял на своем, позвонил генеральному (Фаустов Василий Алексеевич) и его поставили.
Позднее все убедились, что эта кандидатура полностью оправдала эту должность.
Конечно он сразу перешагнул должности начальника цеха, начальника сантехнического отдела и сразу стал номенклатурой генерального директора, к тому же заместителя министра.
Шло время в постоянном напряжении, к тому же добавились эксплуатационные проблемы на
наших объектах.
По технологии станции очистки воды (СОВ), станций нейтрализации гальванического производства
"ЭФКО", окрасочного отделения ПРЗ – «ДЕГРЕМОН», гальванического цеха РИЗа - "БЛАЗБЕРГ"
требовались химикаты, которых не было в достатке, а зачастую снабженцы предлагали всякие
замены.
Не было перманганата калия (КМпО4) в достаточных количествах, давали нам, как для
лаборатории в упаковках.
Во-первых, очень дорого, во-вторых, рвать пакетики – что «носки штопать», растворяя на громадный объем воды.
Соляная кислота для нейтрализации предлагалась в стеклянных бутылях, а нам ее нужно тоннами, вместо триполифосфата натрия в жидком виде предлагали и давали (деваться некуда) закрепитель от завода им. Карпова (г. Менделеевск), вместо кремнефтористого натрия предлагают фтористый калий и т.д.
Не хватало нервов спорить и кричать на снабженцев.
Как можно быть такими безграмотными, ведь обеспечение водой должно идти по строгой технологии, незначительная передозировка фтора может привести к отравлению населения.
Они мне говорили, что промышленность столько не выпускает.
А мне что прикажете делать?
Процесс не остановишь, все заводы работают, СОВ дает воду по всем городам.
Срываются поставки сернокислого алюминия основного коагулянта для подготовки питьевой
воды, посылаю телеграммы в горком партии городов, где располагаются поставщики (Пологи, Тольятти, Чебоксары, Дзержинск и т. д.), а копии - в горисполком нашего города.
А тут еще СЭС лезет с претензиями на мутность выше нормы, дает информацию в прокуратуру
на нарушение режима по качеству воды.
Вызывают в прокуратуру, а я делаю встречные баканализы на мясном бульоне (умница - начальник лаборатории Склярова Татьяна Тихоновна)
И прихожу в прокуратуру, говорю, что это контрольная проба на палочку брюшного тифа дает
уверенность, что такой небольшой мутности бояться не надо.
Пишу прокурору гарантийное письмо, что если, что случится в городе, то я несу ответственность. В общем, это только примеры из моей жизни, чтобы понять, как трудно начинать осваивать новые мощности, искать выходы из тяжелого и казалось бы безвыходного положения.
Конечно, сейчас все притерлось, все вопросы решены, все идет по накатанной дороге.
Всегда первым достается больше трудностей и не все их выдерживают.
А ведь это применимо для всего первого.
Сдал на права, вроде умеешь водить машину, но опытные всегда поймут, что ты новичок.
Особенно тяжело начинать работать на объектах, которых не приходилось обслуживать, налаживать, ремонтировать.
Вот простой пример.
На водозаборе установлены 8 центробежных вертикального расположения насосов, изготовляемых на заводе г. Сысерть Свердловской области.
Производительность каждого 8600 куб.метров в час.
Все смонтировано, необходимо выполнить пусконаладку, вот тут и появилась заковыка.
Никто такие громадины не видел, тем более, что валы этих насосов соединяются
через промежуточный вал с валом вертикального синхронного электродвигателя мощностью
3200 киловат.
То есть, все висит на валу электродвигателя.
Общая длина всей конструкции около 6 метров.
Число оборотов 975 оборотов в минуту.
Месяц занималась бригада слесарей-ремонтников энергоремонтного цеха, которая подчинялась нашему главному инженеру Еременко Л.Я. и не могла сдать нам центровку.
Три раза они пытались сдать один насос, но так и не смогли.
Как только запускали, появлялось такое биение, что дрожит все здание.
Мне пришлось выгнать их и взяться самому за эту работу.
Организовал бригаду из своих слесарей, которые сначала боялись браться за эту работу.
Главный инженер смеялся надо мной, говоря, что у нас нет таких специалистов.
Я промолчал о своем опыте работы в Новокуйбышевске.
У нас стояли насосы намного меньше, но такой же конструкции.
Мне пришлось лично показать, как это делается нашему слесарю Александрову и мы сделали центровку всех 8 насосов за две недели!
В общем, утерли нос специалистам.
Первый насос я лично центровал сам.
Конечно, эта работа не для заместителя начальника управления главного энергетика всего КАМАЗа, но что делать, если не умеют специалисты, которые вроде бы с опытом и хвалились при
при поступлении.
У меня сразу появился большой авторитет в коллективе УГЭ.
Потом появилась сложная проблема с наладкой установок спецгазов и подача их по трубам на заводы.
Особенно трудно было с пуском азотно - кислородной станции и углекислотной, работающей на выхлопных газах ТЭЦ.
По углекислоте такая технология еще нигде в стране не работала; извлечение из дымовых газов ТЭЦ углекислого газа адсорбентом моноэтаноламин.
Я заканчивал КПТИ и у меня был курсовой проект по углекислоте как у механика по
специальности машины и аппараты химических производств.
Я попросил Косотурова А.И. попробовать помочь цеху, которым тогда командовал Корняков М.Ф.(другой заместитель у Косотурова).
Просидел с ним на установке неделю и мы наладили процесс, нашли причину и запустили даже производство сухого льда.
Мне вообще легко давались эти химические техпроцессы, потому что я поработал в цехе КИПиА на Чапаевском заводе химудобрений.
Казалось бы, ну зачем мне нужно лезть в другое подразделение со своими советами, будто у самого мало забот.
Наверно просто не могу смотреть как люди мучаются, а я знаю как сделать.
Да к тому же просто совесть коммуниста, члена парткома не позволяла мне молчать.
.
Продолжение следует...
